Б.А. Тураев. «История Древнего Востока». Глава «Гиксосы»

После XII династии Манефон говорит о триста ше­стьдесят одном царе двух следующих династий (Фиванской и из Ксоиса в Дельте), продолжитель­ность которых в различных эксцерптах передана различно — от 637 до 937 лет. В Туринском папирусе сохрани­лось в соответствующем месте более восьмидесяти царствова­ний. Кроме того, скарабеи и другие современные памятники дали еще около двадцати пяти имен, может быть, соответствующих потерянным в Туринском папирусе. Между тем, добытые астрономическим путем даты оставляют для времени между 7-м годом Сенусерта III (околоXIX в.) и началомXVIII династии (около 1590 г. до н.э.) всего не более трех столетий. Выйти из этого затруднения, отступив для первой даты на один период Сириуса выше и таким образом увеличив промежуток между датами на 1460 лет, невозможно, так как от такого огромного периода должно было бы остаться несравненно больше памят­ников, да и сам характер культуры должен был бы за время по­чти в два тысячелетия измениться гораздо больше. Между тем, у нас от этого времени ничтожные остатки, и первые памятники Нового царства по характеру непосредственно примыкают к пос­ледним памятникам XII династии. Если мы всмотримся в Ту­ринский список, то прежде всего заметим, что у его составителя было стремление заносить все имена, которые за это время по­пали в царские анналы. Годы царствований, где они сохрани­лись, не превышают тринадцати лет, и для тридцати четырех царей с сохранившимися датами — около ста лет. Далее — не менее чем в пяти местах список прерывается обычным указани­ем на начало нового царского рода. Часто цари носят совсем не Царские имена; один раз вместо имени царя стоит Нехси, т. е. «негр» (имя нередкое, во всяком случае, не обозначение нацио­нальности) и указывается, что он царствовал всего три дня; дру­гой раз — Мер-Меша, «командир солдат». Многие цари не успели себе составить тронного имени, некоторые называют своих родителей «отцом бога и матерью царя», но не царями. Очевидно, государство переживало упадок центральной влас­ти и бывало свидетелем узурпации и революций. Возможно, что огромное число фараонов объясняется тем, что одновременно появились самостоятельные претенденты в различных облас­тях. Первые цари по своим именам примыкают к XII династии и владеют всем Египтом.

Название «гиксосы» — гре­ческая модификация древне­египетского «хеку-шасу» («князья шасу») — имени вождей племенного союза, образовавшегося в Пере­дней Азии в XVII в. до н. э.

Здесь еще несколько царей с именами Аменемхет или с обычными при XII династии тронными име­нами Схотепибра, Ниматра. Последнее имя принял, напри­мер, фараон, носивший странное имя Xинджер; визирь его Аменисенеб, засвидетельствованный в одной находящейся в Эрмитаже надписи, оставил в Абидосе текст, рассказываю­щий о данном ему царем поручении ревизовать храм и на­блюдать за ним. Потом идет ряд Себекхотепов, оставив­ших кое-какие памятники. Имена их указывают на связь с Файюмом и его богом Себеком. Этот ряд также не сплошной. Так, например, сын простолюдина — Неферхотеп — сел на престол после Себекхотепа II и оставил по себе многочис­ленные следы на юге Египта и в Нубии.

От второго преемника его, Себекхотепа IV, до нас дошло несколько статуй из Дельты. Одна из них найдена на острове Арко, южнее третьего порога Нила, вероятно, пере­несенная туда из Северной Нубии.

После него опять наступило время ослабления, может быть, распада и упадка; начиная с Себекхотепа, у нас нет никаких сведений о следующих царях XIII династии, зато Манефон (у Иосифа Флавия) сообщает нам следующее:

«Неизвестно, за что прогневался на нас Бог: явились с востока неожиданно люди неизвестного (может быть, низкого) происхождения. Дерзко пойти они против нашей страны и легко покорили ее без бит­вы. Одолев князей страны, они беспощадно сожгли го­рода и разрушили храмы. Со всеми туземцами они обра­щались крайне неприязненно: одних убивали, других с женами и детьми обращали в рабство. Наконец, одного из своей среды они сделали царем; он назывался Салитис. Он прибыл в Мемфис, наложил подати на Верхнюю и Нижнюю страны и поместил гарнизоны в наиболее удоб­ных местах. Более всего он укрепил восточную границу, ибо боялся нападения могущественных тогда ассирий­цев. Найдя в Сефроитском номе, к востоку от Бубас-тидского русла Нила, удобно расположенный город Ава-рис, получивший это название от древнего мифа, он на­селил его и сильно укрепил и поместил там гарнизон из двухсот сорока тысяч тяжеловооруженных. Сюда при­ходил он летом, частью — чтобы раздавать хлеб и жа­лованье, частью — чтобы упражнять войска для от­ражения внешних опасностей. Он царствовал девятнадцать лет и умер; после него сидел другой царь Бнон сорок четыре года, за ним Апахнан — тридцать шесть лет, потом Апофис — шестьдесят один год, Манн — пять­десят лет, потом Ассис — сорок девять лет. Это были их первые правители, которые постоянно воевали и стре­мились всячески искоренить Египет. Весь народ их назы­вал ncswV, что значит «цари-пастухи»; ведь nc иерогли­фически значит «царь», a swV «пастух» и «пастухи» на народном языке; сложенное дает ncswV. Некоторые говорят, будто они были арабы. В другой рукописи словом nc называются не цари, а наоборот — пленные, пасту­хи — ведь по-египетски nc и ac с придыханием значит «пленные». Это мне кажется более вероятным и более согласным с древней историей».

Далее говорится об изгнании их, а в эксцерптах Африкана его данные приводятся в такой форме: «15-я династия па­стухов. Они были финикийцы, иноземные цари, взявшие Мемфис и основавшие город в Сефроитском номе, опираясь на который, владели египтянами». Дальше идет перечень уже известных нам шести царей, имена которых приводятся в не­сколько иной форме, а даты — те же. Этот эксцерпт идет, конечно, из того же источника, что и Иосифов, но еврейский историк привел его полностью, желая, как мы увидим ниже, привести его в связь с еврейским исходом.

Это повествование, столь непохожее по стилю на сухой пе­речень царей и династий Манефона, до сих пор остается един­ственным связным повествованием о разгроме египетского Среднего царства так называемыми гиксосами. Сам Манефон называет их пришедшим с востока народом «невидного проис­хождения». Мнение, будто они арабы или финикийцы, — до­мыслы географов птолемеевского времени, а может быть, бо­лее поздних, для которых Восток был населен семитами — ара­бами или хананейцами; может быть, здесь играло роль и созву­чие: египетское Фенеху означало в близкое к изгнанию гиксосов время азиатского варвара. Этимология «цари-пастухи» или «пленные пастухи» — глоссы досужего читателя манефоновского творения, который несколько был знаком с египетским язы­ком, но не заметил несообразностей, вытекающих из его сооб­ражений: весь народ должен называться «цари-пастухи», или сам себя народ называет «пленные». Вероятно, к Манефону восходит приведенное у Африкана «иностранные цари». До нас дошло несколько памятников этого времени, в числе прочего, от царей Хиана (может быть? соответствует Ианну) и трех Апопи (вероятно, соответствующих Апахнану и Апофису), и некото­рое число скарабеев, в числе прочего принадлежащих царям Якобхеру и Анатхеру; цари часто называют себя на скарабеях: хик-хасут — царь иноземцев (может быть, «царь стран») — это, вероятно, и есть прототип «гиксос».

Неферхотеп, подобно Сенусерту III и Хинджеру, забо­тился об абидосском храме. Отчет об этом дошел до нас в большой надписи из этого города. Здесь, следуя тра­диционной манере, царь держит речь к своим прибли­женным: «Мое сердце же­лает видеть древние писания Атума… Я хочу познать бога в его образе, чтобы изваять его, согласно тому прототипу, который боги установили на своем совете…» Царя повели в библиотеку и показали книги, после чего он послал в Абидос изваять, согласно им, статую Осириса, а потом и сам пошел и участвовал в мистериях и поставил погра­ничные камни в некрополе для воспрещения входа в него.

Впоследствии это имя в устах изгнавших их фараонов XVIII династии перешло на весь народ. Но что это были за «иноземцы»? Кажется, не было в древности народа, с которым не старались бы их отождествить. Более всего стояли за семитское происхождение пришельцев. Несомненно, что среди гиксосов было много семитов, и они даже играли значительную роль. Несколько царей их (Якобхер и Анатхер) носят семитские имена, в Каирском музее есть сарко­фаг одного приближенного царя Апопи, носившего семитское имя «Абд» («слуга»); есть и другие указания (например, имена пленных, взятых во время изгнания гиксосов). Но какой семит­ский народ в то время был настолько силен, чтобы покорить Египет и удержать его? Какое племя могло выставить двести сороктысяч солдат для одной только крепости? Речь может идти только или о крупном народе, или о союзе племен, передвигав­шихся на новые поселения, или, наконец, о могущественной империи, завоевавшей Египет. Недостаточное знакомство наше с историей Азии этого времени пока не дает нам возможности идти дальше простых предположений. Не были ли это амореи, завладевшие за четыре столетия до этого вавилонским престо­лом и впоследствии оказавшиеся центром отпора и египетских завоеваний? Были попытки связать гиксосов с касситами, по­корившими около того же времени Вавилонию, с хеттами, пред­ставительницей которых тогда была месопотамская держава Митанни, захватившая одно время Ниневию и Вавилон, и т. п. Среди имен царей-гиксосов, как переданных нам Манефоном, так и известных из местных памятников, есть имена и несемит­ские, пока не поддающиеся (кроме, конечно, уже чисто египет­ского Апопи) толкованию. Во главе движения, вероятно, был народ не семитский, но значительный контингент завоевате­лей составляли семиты, хананейско-аморейского происхож­дения, бродившие в это время в Сирии, а частью и вошедшие в состав митаннийской державы. И иудейское, и христианс­кое, и мусульманское предания склонны относить к этому вре­мени поселение евреев в Египте. Синкелл называет Апопи фараоном Иосифа, мусульмане считают таковым Ианна. Это возможно хронологически. Переселения в Египет бывали нередки, а при чужеземной династии, среди царей которой нахо­дились такие, как Якобхер («Яков доволен»), могли быть осо­бенно удобны.

Объединить под своей вла­стью прочно весь Египет, уничтожив везде местных князей, гиксосам не удалось. 58-й фараон от конца XII ди­настии, Нехси («негр»), равно как и его отец, царствовали, как их вассалы: они чтили бога гиксосов Сета танисского и аварийского; в Танисе найден камень из постройки, посвященной этому богу, а в Леонтополе — статуя Нехси, в подписи на которой он име­нует себя «возлюбленным Сетом города Авариса» — это и означало их вассальные отношения к тем царям, для которых Аварис был столи­цей, а ее бог — покровите­лем. XIV династия, о семиде­сяти шести царях которой го­ворит Манефон, названа у него ксоитской, по имени го­рода Ксоис в Дельте — это были эфемерные местные князья, от которых совершен­но не сохранилось памятни­ков и которые были совре­менны гиксосам. Одновре­менно с этим и в Фивах появляется новая XVII династия

Надпись, найденная В. С. Голенищевым в Стабель-Антаре, содержит в числе прочего похвальбу царицы XVIII ди­настии Хатшепсут, что ей пришлось реставрировать в Египте много храмов, «ибо в северной стране сидели азиаты в Аварисе и иноземцы среди них, разрушая все. Они царствова­ли, не ведая бога Ра». Это до известной степени подтверж­дает слова Манефона о насильственном характере правле­ния гиксосов, по крайней мере, при завоевании и в первое время. И египетское предание говорило о них как о нечес­тивцах, прокаженных, злодеях-азиатах, не почитавших Ра и кланявшихся Сету. Эта форма имени Сет в последующие эпохи обыкновенно прилагалась к богам азиатских пантео­нов — семитского и хеттского — и обозначала в переводе на египетский лад Ваала, Тишуба и т. п. Возможно, что это сближение произошло уже при гиксосах, и мы видим их ца­рей усердно почитающими Сета в Тинисе и в своей столице Аварисе. Основание храма Сета в Тинисе сделалось даже как будто исходным пунктом особой местной храмовой эры: одна из надписей Рамсеса II, найденная в Тинисе, датиро­вана 400-м годом фараона Нубти-Сета, может быть, бога Сета, а может быть, действительно какого-то царя-гиксоса, Нубти. Во всяком случае, это приведет нас в начало XVII в. Вероятно, и замечание в книге Чисел (13, 23) об основании Хеврона за семь лет до Тиниса (Цоана) имеет в виду эту же эру. Почитание Сета уже указывает на приспособление при­шельцев к Египту; из последующего мы убеждаемся, что они действительно мало-помалу подчинились культурному воздействию Египта, и в дошедших до нас памятниках выс­тупают настоящими фараонами, принимая, вопреки Хат­шепсут, даже тронные имена, соединенные с именем бога Ра; например, Хиан назвал себя Свесер-ни-Ра. Хиан вла­ствовал над всем Египтом; был известен за пределами до­лины Нила; его скарабеи найдены в развалинах палестинс­кого Гезера; на Крите, в Кносском дворце среди микенских Древностей Эванс нашел алебастровую пластинку с карту­шем: «Бог благой Свесернира, сын Ра-Хиан». В своей титулатуре он употреблял в числе прочего эпитет «объемлю­щий страны» — что-то вроде притязания на всемирное вла­дычество. Не менее важна находка в Багдаде небольшого каменного льва с картушем Хиана.

Следует отметить, что сами гиксосы не были солидарны — весьма вероятно, что многочисленные царские имена их принадлежат и ме­стным князьям, отпавшим от фараонов. Центром их был город Хатуар; кроме того Ф. Петри обнаружил их ук­репленный лагерь вблизи Гелиололя; здесь он нашел гробницы эпохи между XII и XVII династиями, на что указывают многочисленные скарабеи этого времени, большей частью довольно варварского вида, с имена­ми царей, относимых к гиксосам.

За большой объем цар­ства гиксосов говорит, по мнению М. Мюллера, бы­строе распространение за­воеваний царей XVIII дина­стии в Азии — они шли по проторенной дороге и под­чиняли провинции, зависев­шие от изгнанных ими пред­шественников. Если это так, то эпоха гиксосов имела важное культурное значе­ние — она впервые слила в один политический организм Египет с областями передне-азиатской цивилизации и по­додвинула его границы не только к семитам, но и к третьему племени Древне­го Востока — хеттам.

М. Мюллер полагает что он попал в Багдад, будучи доставлен по Евфрату а потом может быть, по каналу или по суше с севера, может быть и Кархемиша, где он был поставлен Хианом на северной границе своего царства, в состав которого входила, таким образом, вся Сирия. Он думает, что основание Авариса на границе Египта и Азии указывает на центральное положение этого оплота царей между двумя половинами государства

Как долго гиксосы правили в Египте? Африкан и Иосиф Флавий, по Манефону, говорят о двух династиях их с 511 годами; третья была низвергнута фиванскими фараонами. Евсевий, также передавая Манефона, говорит толь ко о 103 годах одной династии. Последняя дата (приблизительно 1700-1590) представляется наиболее вероят ной — для громадных цифр Африкана у нас нет ни места ни памятников. К концу господства гиксосов уже вошли в силу национальные фараоны в Фивах, которые под знаменем бога Амона освободили страну. Кажется новая фиванская династия началась опять Иниотефами и вероятно, к этому времени относится найденный Петри в Копте указ одного из них о смещении местного номарха может быть, скомпрометировавшего себя в сношениях с гиксосами. Туземное предание в дошедшем до нас от эпохи Рамессидов обрывке папируса Салье I рассказывает в стиле восточных сказок о связях фиванского царя Секеннира III с его современником Апопи Океннира (интересно сход­ство вторых имен — вассал подражал сюзерену):

«Случилось, когда земля египетская была под влас­тью прокаженных и не было владыки-царя, но царь Се­кеннира был правителем в граде юга — в Фивах, а про­каженные города азиатов имели князем Апопи в Аварисе. Приносила ему вся страна все свои произведения. Царь Апопи избрал своим богом Сета и не кланялся никакому другому богу египетскому. Он выстроил ему храм пре­красной работы и вставал ежедневно, чтобы прино­сить жертвы… Вельможи присутствовали при этом, с гирляндами, как это делается в храме Ра-Харма-хиса…» Далее рассказывается, что, посоветовавшись с прибли­женными, Апопи отправляет в Фивы посольство, требуя, что­бы Секеннира прогнал гиппопотамов, шум которых слышен на севере и мешает Апопи спать. Не получив ответа, Апопи посылает вторичное посольство, обещая в случае успеха принять культ бога Амона-Ра. Секеннира в затруднении — его советники не могут ему ничего сказать «ни дурного, ни хоро­шего». Апопи отправляет третье посольство.

На этом папирус обрывается. Вероятно, он рассказывал дальше, как эти странные сношения были прерваны и началась вой­на, окончившаяся изгнанием гиксосов. О самом же изгнании Иосиф Флавий приводит из псевдо-Манефона следующее:

«После этого (511 лет) цари Фиваиды и прочего Егип­та восстали против пастухов, и между ними возгоре­лась большая и продолжительная война. При царе, имя которому Мисфрагмуфосис, пастухи были побеждены им, изгнаны из всего Египта и заперты в местности, имев­шей в окружности десять тысяч ару р. Имя этой мест­ности Аварис. Пастухи окружили его большой и крепкой стеной, чтобы иметь в безопасности все имущество и добычу. Сын же Мисфрагмуфосиса, Фуфмосис, осадив сте­ны с 480 тысячами солдат, захотел взять их силой. Но, отчаявшись в исходе осады, заключил договор, чтобы, оставив Египет, они шли куда угодно, без вреда. Они со­гласились, и со всеми семьями и имуществом, в количе­стве не менее двухсот сорока тысяч, ушли из Египта в Сирию через пустыню. Боясь же могущества ассирийцев, они выстроили в стране, теперь называемой Иудеей, го­род, достаточный для стольких людей, и назвали его Иерусалимом».

Этот отрывок довольно характерен для знакомства с взгля­дами позднего времени на египетское прошлое. Очевидно, что гиксосов смешивали с евреями, которых при Птолемеях в Египте было слишком много и которые не пользовались там расположением народа; их исход сопоставили с изгнани­ем ненавистных поработителей. С другой стороны, последнее смешивали с азиатскими походами великого воителя Тутмо-са III, а осаду Авариса — с делом у Мегиддо, где действи­тельно имела место капитуляция на условии свободного вы­хода. Как в действительности обстояло дело при изгнании гиксосов, об этом у нас, к счастью, есть современное свиде­тельство участника похода, флотоводца Яхмоса, начертанное в виде автобиографии в его гробнице в Эль-Кабе (Нехебте). Он называет себя сыном Бабы, «офицера при царе Секененра», и происходит из местных владетелей, род которых, ка­жется, восходит ко времени XIII династии, когда они сдела­лись богатыми и влиятельными номархами наподобие современников XII династии.

Кинжал Яхмоса, лезвие ко­торого сделано из массив­ного золота, сплавленного с полосой из черной бронзы. Рукоятка украшена изобра­жениями саранчи, льва и быка, а также пятнадцатью цветами из чистого золота.

При гиксосах продолжали процветать египетское ис­кусство и литература. Зна­менитый математический папирус датирован 33-м го­дом Апопи I; от этого же царя дошел до нас хранящийся в Берлинском музее письмен­ный прибор, пожалованный им писцу Ату. К эпохе гик-сосов относится и известный нам папирус Весткар. Напи­санный несколько позже ме­дицинский папирус Эберса не мог быть составлен, если бы эпоха гиксосов была временем перерыва и зас­тоя. Наконец, сохранившая­ся нижняя часть колоссаль­ной статуи Хиана и найден­ные в гробнице царя Камоса (предшественник Яхмоса) золотые барки принадлежат к лучшим произведениям еги­петского искусства. Скара­беи Хиана также выгодно выделяются из оставленных гиксосами. Важным наслед­ством гиксосов были лоша­ди и колесницы, которых египтяне Среднего царства не знали. Имя лошади в еги­петском языке семитское. Таким образом, появляется конница и, вместе с тем, но­вая грань между сословиями.

Примкнув вовремя к фиванским фараонам, они обеспечили себе будущность и благодаря этому остались как пережиток номархов в эпоху Ново царства. Яхмос сопровождал фараона Яхмоса на корабле «Телец», затем был переведен в северный флот, а во время осады Авариса следовал в пехоте за царем, сидевшим на ко­леснице. За храбрость его перевели на корабль «Сияющий в Мемфисе», и ему пришлось сражаться на каналах и озе­рах, окружавших Аварис. Осада длилась долго; Яхмос рас­сказывает о своих подвигах личной храбрости и о наградах — он получал в рабы пленников, которых он захватывал, а так­же «золото храбрости» — род ордена. Аварис был взят, гиксосы бежали в Сирию, фараон следовал за ними. Шесть лет пришлось потратить на осаду их ближайшего опорного пун­кта — Шарухена в Южной Палестине. Из надписи другого одноименного деятеля этой эпохи, эль-кабского номарха Ях­моса, называемого Пен-нехебт, мы узнаем, что, взяв Шарухен, царь Яхмос прошел дальше, до самой Финикии вклю­чительно, подчиняя себе, вероятно, владения гиксосов. Об этом свидетельствует и надпись на имеющемся в бывшей коллекции В. С. Голенищева наконечнике копья, отбитого «во время побед на Востоке». Эти известия доказывают, что фараон Яхмос только сделал последний шаг в деле освобож­дения Египта. Уже из самого названия корабля «Сияющий в Мемфисе» видно, что этот город находился тогда во владе­нии фараона и что оставалось изгнать гиксосов из восточно­го угла Дельты. Флотоводец говорит, что его отец был офи­цером при фараоне Секененра III, том самом, о котором го­ворит папирус Салье, как о современнике гиксоса Апопи. Вероятно, при нем началась освободительная война; мумия его оказалась в ужасном виде: она покрыта страшными ра­нами и плохо набальзамирована. Очевидно, он пал в битве. Таким образом, Египет освободился благодаря усилиям по крайней мере двух поколений; возникновение же новой фиванской династии должно восходить еще дальше; это видно уже из того, что фараон Секененра был третьим фараоном этого имени. Яхмос-освободитель основал новую XVIII династию, которая также у Манефона и в науке считается Фиванской. Несомненно, ее резиденцией были Фивы; что касается происхождения, то имена царей Яхмос («бог луны родил его»), Тутмос («Тот родил его») как будто указывают на Гёрмополь.